Продолжаю рассказывать про танцевальных чудаков. А таких немало, поверьте мне, я знаю.

Одного такого гражданина знает весь танцевальный Волгоград. Благо, указанный товарищ успел потанцевать во всех клубах города (танцоры не дадут соврать, поскольку почти все пересекались с ним на тренировочном паркете).

История, которую я расскажу сегодня - абсолютная правда, тому человек тридцать свидетелей.

Личность нашего героя вполне нелепая и слегка мразматическая. Наверняка многие узнают его из моего описания, поэтому не будем называть конкретных имен. А назовем его... ну, скажем, Дядя Федя или Дядя Вася... или Коля Привередко.

Так вот. На момент описываемого события Коле Привередко стукнуло где-то под пятдесят, а может простучало и еще больше, но гражданин Привередко возраста своего не стремался, а, напротив, активно занимался танцами параллельно с оздоровительной ездой на велосипеде в любое время года и собиранием бутылок не в виде антиквариата, а в виде средств к его, Коли Привередко, существованию. Конечно, весьма похвальна и замечательна Колина тяга к прекрасному, не дававшая ему спокойно лежать на печке и давить попой тараканов, но... Как говорится: старость не радость, маразм - не оргазм. А маразм у Коли крепчал день ото дня.

Танцевать Коля сильно хотел, но не умел: запоминать движения мешал старческий склероз, а передвигаться как следовает - старческий же ревматизм. Заболевания головы и прочих органов желания танцевать ни коим образом не убавляли, а совсем даже наоборот. Коля приставал с просьбами показать ему то или иное движение в двухтысячный раз к каждому, кто проходил мимо или находился в зале: от уборщицы до пятилетнего ребенка. Потом этим же несчастным он пытался продемонстрировать свои достижения и научить делать эти па так же хорошо как он. А чего только стоило его маниакально навязчивое желание заиметь себе партнершу для танцев не старше 16 лет и не меньше чем "А" класса танцевания. Никакие альтернативы Колю Привередко категорически не устраивали. Кандидатуры партнерш, перешагнувших совершеннолетие отвергались сразу же и бесповоротно, поскольку считались Колей эхом мезозоя, то есть древними, как экскрименты мамонта. На все увещевания и взывания к здравому смыслу окружавших его адекватных людей, гражданин Привередко не реагировал или, маниакально улыбаясь, игнорировал все разумные доводы. В итоге, своими танцевальными поллюциями Коляня достал всех тренеров города-героя и всех танцоров окрестных деревень.

При этом выгнать его из приглянувшегося ему клуба было абсолютно не реально, как назойливую августовскую муху. Даже притом, что денег Коля Привередко никому за занятия не платил. Оно и понятно - дензнаков, вырученных за антикварную стеклотару, катастрофически не хватало даже не просмотр танцев по телевизору, а уж про оплату абонемента в клубе... Ежемесячных Колиных доходов от экономной езды на велосипеде вместо общественного транспорта с лихвой хватило бы только на приобретение одного страза для танцевального костюма, которого у несчастного голодного пенсионера отродясь не было. Поэтому, когда приходил неотвратимый срок расплаты и долг за занятия приближался к критеческой отметке, где очень явно и сурово начинал маячить волшебный пендель, наш "танцор диско" тихо растворялся в предрассветной дымке и материализовывался в клубе у следующих потенциальных жертв его танцевальной лихорадки.

Но, закаленный жизненными невзгодами, тренированный педалями, снабженный хищническими навыками охотника за стеклотарой Коля Привередко не думал сдаваться. Он решил стать чемпионом! Не-а, не по сбору бутылок на скорость и не по велоспорту. А как раз по спортивным танцам. Фанатизм Колиных тренировок граничил с тихим помешательством (и самому приятно, я для окружающих безопасно).

Однажды, опоздав, как всегда к началу тренировки (все-таки крутить педали с крейсерской скоростью, будучи нагруженным мешками звенящего вторсырья, дело нелегкое), Коленька Привередко вышел на паркет, когда весь коллектив уже увлеченно отрабатывал свои замысловатые вариации. Сказать "вышел", значит, ничего не сказать. Это было явление Христа народу в прямом и переносном смысле. Коля в горячечном бреду решил отработать на своем измученном велосипедом и паленой водкой организме стандартную стойку (кто плавал, тот знает). Для этого несчастный придумал целую конструкцию сильно смахивающую на распятие. То есть: к голове красной самурайной (!!! я не вру!!!) лентой была привязана широкая доска, сзади заправленная другим своим концом в штаны, а растянутые в стороны руки прикреплены к другой такой же доске, только поперечной. Причем, доски были сильно длиннее Коли как по широте, так и по долготе и торчали - одна над головой, другая по обеим Колиным сторонам. Как он сумел привязать доску к рукам до сих пор остается для меня загадкой!

Когда люди на паркете увидели этого собственноручно распятого гуманоида, начавшего абсолютно невозмутимо танцевать медленный вальс, они даже не смогли смеяться. Они пребывали в шоке и ступоре одновременно. Я впервые увидела воочию, что означает литературное понятие "немая сцена".

Потребовалось несколько минут на то, чтобы тренер смог вернуться в свое первоначальное адекватное состояние и, тихонько шипя, уволочь господина Привередко в преисподнюю, объясняя по дороге, насколько далек Колюня от Иисуса. Не было их довольно долго, наверное, примеряли терновый венок, если только тренер не применил его не по назначению.

Истерический хохот накрыл танцоров неожиданно, неинтеллигентно мощно и надолго. Хлюпание, хрюкание, икание и хлопание себя холеными руками по тренированным бедрам тоже интеллигентности не прибавило. Те, кому больше не посчастливилось тренироваться в тот день надолго запомнят этот вход в Иерусалим и еще внукам своим будут пересказывать.

Вот так вот. А вы говорите "Плохой танцор - хороший папа!". Нет. Не бывает плохих танцоров - бывают свежеструганные доски!